КНЯЗЬЯ́ СЛУЖИ́ЛЫЕ

КНЯЗЬЯ́ СЛУЖИ́ЛЫЕ, ста­тус­ная ка­те­го­рия ти­ту­ло­ван­ных лиц из Рю­ри­ко­ви­чей и Ге­ди­ми­но­ви­чей в по­след­ней четв. 14 – сер. 16 вв., в рам­ках ко­то­рой быв­шие столь­ные кня­зья и кня­зья удель­ные ин­тег­ри­ро­ва­лись в со­став еди­ной зна­ти (ти­ту­ло­ван­ной и не­ти­ту­ло­ван­ной) фор­ми­ро­вав­ше­го­ся Рус. гос-ва и Вел. кн-ва Ли­тов­ско­го (ВКЛ); не­по­сред­ст­вен­ные вас­са­лы пра­вя­щих го­су­да­рей. Тер­мин и си­но­ни­мич­ные ему по­ня­тия («кня­зья, ко­то­рых ми Бог по­ру­чил», «кня­зья слу­жеб­ные», «кня­зья, ко­то­рые слу­жат с от­чын») фик­си­ру­ют­ся офиц. и за­ко­но­дат. до­ку­мен­та­ми, при этом фак­ти­че­ски от­сут­ст­ву­ют в ле­то­пи­сях и др. нар­ра­тив­ных тек­стах (в ле­то­пи­са­нии сер. 16 в. к ним бли­зок по смыс­лу тер­мин «кня­жа­та»). По этим све­де­ни­ям, со­вре­мен­ни­ки от­но­си­ли к К. с. ти­ту­лов. лиц, ко­то­рые не на­хо­ди­лись в пря­мом кров­ном род­ст­ве с пред­ста­ви­те­ля­ми пра­вя­щих ди­на­стий и со­хра­ни­ли ро­до­вые вот­чи­ны (с вла­ст­ны­ми пре­ро­га­ти­ва­ми в от­но­ше­нии по­дат­но­го на­се­ле­ния) в ка­че­ст­ве по­жа­ло­ва­ний пра­вя­щих кня­зей с ус­ло­ви­ем обя­зат. во­ен. служ­бы. В ис­то­рио­гра­фии по­ня­тие «К. с.» не име­ет стро­го­го оп­ре­де­ле­ния: по мне­нию од­них ис­сле­до­ва­те­лей, к ним от­но­си­лись толь­ко кня­зья Вер­хов­ских кня­жеств в 1-й пол. 16 в. (М. Е. Быч­ко­ва; от­час­ти Зи­мин), дру­гие ви­де­ли в них осо­бую кор­по­ра­цию с бо­лее ши­ро­ким ге­неа­ло­гич. со­ста­вом (Зи­мин), тре­тьи сбли­жа­ли их с князь­я­ми удель­ны­ми по ря­ду вла­ст­ных ха­рак­те­ри­стик (В. Б. Коб­рин) и т. д. К. с. не­ред­ко так­же счи­та­ют кня­зей-на­ём­ни­ков (Рю­ри­ко­ви­чей и Ге­ди­ми­но­ви­чей) на во­ен. служ­бе в Нов­го­ро­де и Пско­ве в 14–15 вв. (не­смот­ря на то, что тер­мин не встре­ча­ет­ся да­же в офиц. нов­го­род­ских и псков­ских те­кс­тах).

В Сев.-Вост. Ру­си К. с. на­ча­ли иг­рать за­мет­ную роль в со­ци­аль­но-по­ли­тич. жиз­ни в 1380–1450-е гг., ко­гда уси­ли­лись тен­ден­ции к по­гло­ще­нию Мо­с­ков­ским ве­ли­ким кня­же­ст­вом ра­нее са­мо­сто­ят. кня­жеств, пре­ж­де все­го в гра­ницах Вла­ди­мир­ско­го вел. кня­же­ния. По­доб­ные пе­ре­ме­ны санк­цио­ни­ро­ва­лись Ор­дой, т. к. под­ра­зу­ме­ва­ли из­ме­не­ния в сис­те­ме яр­лы­ков и пла­те­жей да­ни. Со­от­вет­ст­вен­но и стар­шие кня­зья, и их кров­ные род­ст­вен­ни­ки ут­ра­чи­ва­ли вер­хо­вый су­ве­ре­ни­тет над тер­ри­то­ри­ей кня­же­ст­ва и ряд вла­ст­ных пре­ро­га­тив (вклю­чая пра­во по­жа­ло­ва­ний), ко­то­рые пе­ре­шли к вел. князь­ям мо­с­ков­ским. Тем са­мым кар­ди­наль­но ме­нял­ся ста­тус быв­ших «столь­ных» и удель­ных кня­зей – они ста­но­ви­лись К. с. вел. кня­зей мо­с­ков­ских.

До­ку­мен­таль­но фик­си­ру­ют­ся два ти­па К. с. – с ин­ди­ви­ду­аль­ным ста­ту­сом и в со­ста­ве ло­каль­ных тер­ри­то­ри­аль­но-кла­но­вых кор­по­ра­ций. К. с. обо­их ти­пов вла­де­ли ро­до­вы­ми вот­чи­на­ми, но уже как «жа­ло­вань­ем» (и ре­аль­ным, и фор­маль­ным) моск. пра­ви­те­лей, вас­са­ла­ми ко­то­рых они те­перь яв­ля­лись. Отъ­езд К. с. к ино­му кня­зю (ве­ли­ко­му или удель­но­му) влёк за со­бой ав­то­ма­тич. кон­фи­ска­цию его зе­мель­ной соб­ст­вен­но­сти. В стать­ях до­го­во­ров вел. кня­зей ме­ж­ду со­бой или же пра­вя­щих кня­зей с удель­ны­ми, в ко­то­рых фор­му­ли­ро­вал­ся вза­им­ный или од­но­сто­рон­ний (толь­ко князь­ям удель­ным) за­прет на при­ём К. с. «с от­чи­нами», К. с. вы­сту­па­ли толь­ко как объ­ект ме­ж­ду­кня­же­ских со­гла­ше­ний. Так­же К. с. не яв­ля­лись и субъ­ек­та­ми от­но­ше­ний с Ор­дой. Толь­ко в воз­мож­ных со­гла­ше­ни­ях с др. К. с. из сво­его же кла­на по по­во­ду ро­до­вых вла­де­ний, а так­же в ча­ст­но­пра­во­вых сдел­ках под кон­тро­лем вел. кня­зя и чле­нов сво­его ро­да К. с. вы­сту­па­ли как субъ­ек­ты пра­ва. Во­ен. служ­ба са­мих К. с. не за­ви­се­ла от то­го, уча­ст­во­вал ли вел. князь в во­ен. дей­ст­ви­ях лич­но, – они бы­ли обя­за­ны «сесть на ко­ня» или от­пра­вить свои от­ря­ды со­глас­но при­ка­зу вел. кня­зя. Раз­ли­чия ме­ж­ду К. с. с ин­ди­ви­ду­аль­ным или груп­по­вым ста­ту­сом за­клю­ча­лись в раз­ме­рах их ро­до­вых вот­чин, в объ­ё­ме их вла­ст­ных пре­ро­га­тив на эти зем­ли и по­дат­ное на­се­ле­ние, в ко­ли­че­ст­ве вас­са­лов (у К. с. с ин­ди­ви­ду­аль­ным ста­ту­сом вот­чи­ны бы­ли за­мет­но круп­нее, объ­ём прав – зна­чи­тель­но ши­ре, а слу­жи­лых бо­яр, де­тей бо­яр­ских и т. п. лиц у них на служ­бе бы­ло на­мно­го боль­ше). Раз­ли­ча­лась про­це­ду­ра оформ­ле­ния их от­но­ше­ний с вел. кня­зем (у К. с. с ин­ди­ви­ду­аль­ным ста­ту­сом это до­ку­мент до­го­вор­но­го ти­па – «жа­ло­ван­ная гра­мо­та в до­кон­ча­ние»; с К. с. в со­ста­ве тер­ри­то­ри­аль­но-кла­но­вых групп за­клю­ча­лись, ско­рее все­го, тра­диц. уст­ные со­гла­ше­ния, до­пол­няв­шие­ся по­рой ча­ст­но­пра­во­вы­ми сдел­ка­ми К. с. с чле­на­ми ве­ли­ко­кня­же­ской се­мьи).

В со­от­вет­ст­вии с юри­дич. нор­ма­ми у удель­ных кня­зей не долж­но бы­ло быть К. с., од­на­ко в ре­зуль­та­те пе­ре­да­чи осн. час­ти Бе­ло­зер­ско­го кня­же­ст­ва в удел кн. Ан­д­рею Дмит­рие­ви­чу К. с. из бе­лозер­ских Рю­ри­ко­ви­чей ока­за­лись на служ­бе у не­го, а за­тем у его сы­на, кн. Ми­хаи­ла Ан­д­рее­ви­ча. Вслед­ст­вие разл. об­стоя­тельств (со­ци­аль­ных, ме­ж­ду­нар. и внут­ри­по­ли­тич.) в 1390–1450-е гг. сре­ди суз­даль­ских Рю­ри­ко­ви­чей пре­об­ла­да­ли К. с. с ин­ди­ви­ду­аль­ным ста­ту­сом. Ста­ро­дуб­ские Рю­ри­ко­ви­чи (кня­зья Ста­ро­ду­ба на Клязь­ме) об­ра­зо­вы­ва­ли ло­каль­ную тер­ри­то­ри­аль­но-кла­но­вую кор­по­ра­цию при на­ли­чии отд. К. с. с ин­ди­ви­ду­аль­ным ста­ту­сом; у час­ти яро­слав­ских и рос­тов­ских Рю­ри­ко­ви­чей, а так­же у осн. мас­сы кня­зей Обо­лен­ских фор­ми­ро­ва­лись ана­ло­гич­ные груп­пы. С сер. 15 в. К. с. мог­ли вхо­дить в со­став Бо­яр­ской ду­мы кня­зей, на служ­бе у ко­то­рых они на­хо­ди­лись. Во 2-й пол. 15 в. по­сте­пен­но ис­че­за­ла груп­па К. с. с ин­ди­ви­ду­аль­ным ста­ту­сом, при этом ка­те­го­рия К. с. ре­гу­ляр­но по­пол­ня­лась, в т. ч. за счёт осн. мас­сы яро­слав­ских Рю­ри­ко­ви­чей и час­ти рос­тов­ских, уни­фи­ци­ро­вал­ся ста­тус ло­каль­но-ро­до­вых кор­по­ра­ций К. с. и их учёт в со­ста­ве Го­су­да­ре­ва дво­ра (во­шли в не­го не позд­нее 2-й четв. 15 в.).

По за­ве­ща­нию вел. кн. мо­с­ков­ско­го Ива­на III Ва­силь­е­ви­ча К. с. «Мо­с­ков­ской зем­ли и Твер­ской» со­хра­ня­ли ро­до­вые вот­чи­ны толь­ко при ус­ло­вии служ­бы вел. кн. мо­с­ков­ско­му Ва­си­лию III Ива­но­ви­чу. Ему же долж­ны бы­ли слу­жить К. с. с ин­ди­ви­ду­аль­ным ста­ту­сом, им­миг­ри­ро­вав­шие в кон. 15 – нач. 16 вв. из ВКЛ: кня­зья Ста­ро­ду­ба Се­вер­ско­го Се­мён Ива­но­вич и его сын Ва­си­лий Се­мё­но­вич Ста­ро­дуб­ские (сын и внук удель­но­го кн. мо­жай­ско­го Ива­на Ан­д­рее­ви­ча), а так­же кн. Ва­си­лий Ива­но­вич Ше­мя­чич – внук кн. Дмит­рия Юрь­е­ви­ча Ше­мя­ки (их вла­де­ния по раз­ме­рам тер­ри­то­рии, чис­лен­но­сти вас­са­лов, объ­ё­му вла­ст­ных пре­ро­га­тив при­бли­жа­лись к кня­же­ст­вам удель­ных кня­зей Моск. вел. кн-ва, че­му так­же спо­соб­ст­во­ва­ло даль­нее род­ст­во этих кня­зей с вел. кня­зем мос­ков­ским); вер­хов­ские кня­зья из но­во­силь­ской вет­ви чер­ни­гов­ских Рю­ри­ко­ви­чей (кня­зья Бе­лёв­ские, Во­ро­тын­ские, Одо­ев­ские); из Ге­ди­ми­но­ви­чей – кня­зья Тру­бец­кие, кня­зья Бель­ские; кн. М. Л. Глин­ский (в 1508–14). Ука­зан­ные ли­ца со­хра­ня­ли свои ро­до­вые вот­чи­ны уже как по­жа­ло­ва­ния вел. кн. мо­с­ков­ских и вел. кня­зей ли­тов­ских 2-й пол. 15 в. (на тер­ри­то­ри­ях, во­шед­ших по­сле рус­ско-ли­тов­ских войн кон. 15 – 1-й четв. 16 вв. в со­став Рус. гос-ва). Не­ко­то­рые из них по­лу­ча­ли от моск. го­су­да­рей но­вые зем­ли «в вот­чи­ну и в удел», что фик­си­ро­ва­ло их пра­во­вой ста­тус как К. с. с ин­ди­ви­ду­аль­ным ста­тусом. Мас­со­вый при­ток в Рус. гос-во лиц, по­лу­чав­ших ста­тус К. с., зна­чи­тель­но спо­соб­ст­во­вал даль­ней­ше­му су­ще­ст­во­ва­нию ка­те­го­рии К. с. В 1526 на рус. служ­бу вы­ехал Ф. М. Мсти­слав­ский, быв. удель­ный князь в ВКЛ, на тех же пра­вах по­жа­ло­ван­ный вла­де­ния­ми в Рус. гос-ве и по­ло­же­ни­ем К. с. с ин­ди­ви­ду­аль­ным ста­ту­сом.

С кон. 15 в. про­ис­хо­дил пе­ре­ход от вас­саль­ных свя­зей к под­дан­ст­ву, из­жи­ва­ли се­бя кор­по­ра­тив­ные фор­мы во­ен. служ­бы К. с., по­сте­пен­но на­чи­на­ли пре­об­ла­дать пер­со­наль­ные слу­жеб­ные на­зна­че­ния К. с., их ро­до­вые вот­чи­ны под­верг­лись раз­мы­ва­нию (в т. ч. под дав­ле­ни­ем и под кон­тро­лем вер­хов­ной вла­сти); бла­го­да­ря бра­кам, по­куп­кам, об­ме­ну и др. сдел­кам или же от вел. кня­зя К. с. по­лу­ча­ли вла­де­ния вне ро­до­вых тер­ри­то­рий (по­мес­тий и вот­чин). Тра­ди­ци­он­но учёт­ный ха­рак­тер но­си­ли за­пи­си К. с. в не­ко­то­рых до­ку­мен­тах дво­ра сер. 16 в. по спи­скам К. с. с ин­ди­ви­ду­аль­ным ста­ту­сом, а так­же по спис­кам К. с. в со­ста­ве тер­ри­то­ри­аль­но-ро­до­вых кор­по­ра­ций с па­рал­лель­ной их фик­са­ци­ей в др. до­ку­мен­та­ции по ста­тус­но-чи­нов­ным груп­пам чле­нов дво­ра (дум­ным чи­нам и т. н. мо­с­ков­ским). Всё это оз­на­ча­ло, что ка­те­го­рия К. с. во 2-й тре­ти 16 в. как фор­ма ин­те­гра­ции ра­нее са­мо­сто­ят. и удель­ных кня­зей Сев.-Вост. Ру­си в со­став фор­ми­рую­щей­ся зна­ти Рус. гос-ва ут­ра­ти­ла свою ак­ту­аль­ность. Ре­шаю­щий удар по ро­до­во­му зем­ле­вла­де­нию К. с. был на­не­сён зе­мель­ной по­ли­ти­кой оп­рич­ни­ны. По­след­ний раз пе­ре­чень К. с. как не­со­мнен­ный ре­ликт преж­не­го де­ле­ния зна­ти фи­гу­ри­ро­вал в бо­яр­ском спи­ске 1588/89 при вос­ста­нов­ле­нии в на­ча­ле прав­ле­ния ца­ря Фё­до­ра Ива­но­ви­ча до­о­прич­ной струк­ту­ры Го­су­да­ре­ва дво­ра.

В хо­де за­вое­ва­ния и при­сое­ди­не­ния к ВКЛ быв­ших др.-рус. кня­жеств в 14–15 вв. ранее са­мо­сто­ят. кня­зья Рю­ри­кови­чи пе­ре­хо­ди­ли там на по­ло­же­ние К. с. Они ока­зы­ва­лись вас­са­ла­ми как вел. кня­зей ли­тов­ских, так и удель­ных кня­зей Ге­ди­ми­но­ви­чей. К. с. с ин­ди­ви­ду­аль­ным ста­ту­сом на­хо­ди­лись в за­ви­си­мо­сти от вел. кн. ли­тов­ско­го. Та­ко­вы­ми бы­ли кня­зья Вер­хов­ских кня­жеств (до кон. 15 в.), им­ми­гран­ты из Моск. вел. кн-ва (мо­жай­ский кн. Иван Ан­д­рее­вич с деть­ми, кн. Иван Ва­силь­е­вич Яро­сла­ви­ча из сер­пу­хов­ско-бо­ров­ских удель­ных кня­зей, кн. Иван Дмит­рие­вич Ше­мя­чич, ве­рей­ский кн. Ва­си­лий Ми­хай­ло­вич, сын удель­но­го кн. Ми­хаи­ла Ан­д­рее­ви­ча и др.), вы­дви­нув­шие­ся на ли­тов. служ­бе отд. ли­ца из чис­ла ме­ст­ных Рю­ри­ко­ви­чей.

К. с. с груп­по­вым ста­ту­сом су­ще­ст­во­ва­ли пре­ж­де все­го в вос­точ­ном, от­час­ти юго-зап. по­ру­бе­жье ВКЛ при со­хра­не­нии осо­бых ро­до­вых кня­жеств в рам­ках по­сте­пен­но уни­фи­ци­ро­вав­ше­го­ся адм. де­ле­ния на вое­вод­ст­ва. Наи­бо­лее из­вест­ны кня­зья Друц­кие (см. в ст. Друц­кое кня­же­ст­во; ещё в 15 в. они да­ли ряд кня­же­ских ро­дов и фа­ми­лий в ВКЛ и Рос­сии – кня­зья Ба­би­че­вы, Друц­кие-Со­ко­лин­ские, Друц­кие-Озе­рец­кие, Друц­кие-Ко­но­п­ли и др.), кня­зья Огин­ские и Мо­саль­ские (из ка­ра­чев­ско-ко­зель­ской вет­ви чер­ни­гов­ских Рю­ри­ко­ви­чей), кня­зья Ост­рож­ские (ско­рее все­го, из чер­ни­гов­ских Рю­ри­ко­ви­чей), кня­зья Вя­зем­ские, Кро­шин­ские, Коз­лов­ские и др. (все из смо­лен­ских Рю­ри­ко­ви­чей) и др. За еди­нич­ны­ми ис­клю­че­ния­ми, ка­те­го­рия К. с. в ВКЛ ис­чез­ла не позд­нее 1-й четв. 16 в.

Тра­ди­ци­он­но в отеч. и за­ру­беж­ной ис­то­рио­гра­фии к К. с. от­но­сят так­же ряд схо­жих ка­те­го­рий зна­ти, не удов­ле­тво­ряю­щих, од­на­ко, всем ус­ло­ви­ям, оп­ре­де­ляю­щим К. с. Во-пер­вых, это кня­зья на служ­бе вел. кн. мо­с­ков­ских и удель­ных кня­зей в 15 – сер. 16 вв., не со­хра­нив­шие ро­до­вых вот­чин. По­доб­ные при­ме­ры су­ще­ст­во­ва­ли и ра­нее, ещё в до­мон­голь­ское вре­мя (напр., кн. Иван Рос­ти­сла­вич Бер­лад­ник, бу­ду­щий ту­ров­ский кн. Юрий Яро­сла­вич до 1157), а так­же в 13–14 вв. В ука­зан­ный пе­ри­од та­ко­вы­ми бы­ли эмиг­ран­ты из ВКЛ (Хо­ван­ские, Пат­ри­кее­вы, Бул­га­ко­вы, Ще­ня­те­вы и др. из удель­ных кня­зей Ге­ди­ми­но­ви­чей; кня­зья Ба­би­че­вы из ро­да кня­зей Друц­ких), вы­ез­жие кня­зья из др. кня­жеств Сев.-Вост. Ру­си (кн. Д. Д. Холм­ский из твер­ских удель­ных кня­зей; кня­зья Прон­ские из ря­зан­ских Рю­ри­ко­ви­чей и др.), не по­лу­чив­шие от вел. кн. мо­с­ков­ских и удель­ных кня­зей вла­де­ний «в вот­чи­ну и в удел». К ним при­мы­ка­ли вы­ход­цы из кня­же­ских до­мов Рю­ри­ко­ви­чей, пол­но­стью или в зна­чит. ме­ре ут­ра­тив­ших в кон. 15 – 1-й тре­ти 16 вв. ро­до­вые зем­ли и слу­жеб­ные свя­зи с ро­ди­ча­ми [кня­зья Га­га­ри­ны, стар­шая ли­ния кня­зей Ро­мо­да­нов­ских и др. из Ста­ро­дуб­ских Рю­ри­ко­ви­чей (кня­зей Ста­ро­ду­ба на Клязь­ме), кня­зья Го­ле­ни­ны и др. из сре­тен­ской вет­ви рос­тов­ских Рю­ри­ко­ви­чей, ряд фа­ми­лий из яро­слав­ских Рю­ри­ко­ви­чей и кня­зей Обо­лен­ских]. Не­ко­то­рые из них об­ла­да­ли весь­ма зна­чит. не­дви­жи­мо­стью и бы­ли вы­даю­щи­ми­ся гос. (кн. И. Ю. Пат­ри­ке­ев) и во­ен­ны­ми (кн. Д. Д. Холм­ский) дея­те­ля­ми.

Во-вто­рых, по ря­ду при­зна­ков к К. с. с ин­ди­ви­ду­аль­ным ста­ту­сом бы­ли близ­ки во 2-й пол. 15 – нач. 17 вв. вы­ход­цы из ди­на­стий ка­зан­ских, крым­ских, ас­т­ра­хан­ских и си­бир­ских Чин­ги­си­дов, по­лу­чав­ших во вла­де­ние (как пра­ви­ло – сроч­ное, не­на­след­ст­вен­ное) те или дру­гие го­ро­да с ок­ру­гой, что ре­аль­но да­ва­ло им пра­во на разл. до­хо­ды с по­дат­ных лю­дей (ча­ще все­го жа­ло­ва­лись Ка­ши­ра, Зве­ни­го­род, Сер­пу­хов, ино­гда Юрь­ев-Поль­ской и др.). Эти ца­ре­ви­чи во гла­ве сво­их от­ря­дов при­ни­ма­ли ак­тив­ное уча­стие в во­ен. кам­па­ни­ях рус. ар­мии и не­ред­ко ис­поль­зо­ва­лись как моск. став­лен­ни­ки в борь­бе за хан­ский трон в Ка­за­ни и Ас­т­ра­ха­ни. Наи­бо­лее из­вест­ны Му­хам­мед-Эмин, Абд аль-Ла­тиф, Шах-Али, Джан-Али, Дер­виш-Али, а так­же при­няв­шие кре­ще­ние ка­зан­ский ца­ре­вич Ку­дай-Кул (Ху­дай-Кул; в кре­ще­нии с 21.12.1505 Пётр Иб­ра­ги­мо­вич), же­на­тый с 25.1.1506 на се­ст­ре вел. кн. мо­с­ков­ско­го Ва­си­лия III Ива­но­ви­ча – Ев­до­кии Ива­нов­не, а так­же по­след­ний ка­зан­ский хан Яд­гар-Му­хам­мед (в кре­ще­нии Си­ме­он Ка­сае­вич). Осо­бый ста­тус име­ли ца­ре­ви­чи и ца­ри, вла­дев­шие Ка­си­мов­ским цар­ст­вом.

В-треть­их, к К. с. ино­гда от­но­сят кня­зей Рю­ри­ко­ви­чей и Ге­ди­ми­но­ви­чей, на­хо­див­ших­ся на служ­бе в Нов­го­ро­де и Пско­ве. Они не име­ли на­след­ст­вен­ных прав на вы­де­ляе­мые им «в корм­ле­ние» («хле­бо­корм­ле­ние») го­ро­да с сель­ской ок­ру­гой, об­ла­дая лишь ад­ми­ни­ст­ра­тив­но-су­деб­ны­ми пра­ва­ми над по­дат­ны­ми людь­ми и пра­вом на сбор ря­да до­хо­дов. Прав­да, при­езд в Нов­го­род в 1333 пер­во­го кня­зя-на­ём­ни­ка, ли­тов. кн. На­ри­ман­та Ге­ди­ми­но­ви­ча, со­про­во­ж­дал­ся пе­ре­да­чей ему го­ро­дов (Ла­до­ги, Ореш­ка, Ко­ре­лы), Ко­рель­ской зем­ли и по­ло­ви­ны Ко­по­рья «в от­ци­ну, и в де­ди­ну, и де­тем его», но этот по­ря­док не за­кре­пил­ся. Впо­след­ствии, в за­ви­си­мо­сти от по­ли­тич. и во­ен. конъ­юнк­ту­ры, а так­же от знат­но­сти кня­зя, раз­ме­ров и под­го­тов­лен­но­сти его вой­ска чис­ло жа­луе­мых кня­зю го­ро­дов варь­и­ро­ва­лось (по­след­ний вел. кн. смо­лен­ский Юрий Свя­то­сла­вич в 1404 по­лу­чил 13 го­ро­дов). Про­це­ду­ра вклю­ча­ла пред­ва­рит. пе­ре­го­во­ры и за­клю­че­ние офиц. со­гла­ше­ния по ре­ше­нию ве­ча. Во 2-й пол. 14 в. и до сер. 15 в. в Нов­го­род­ской рес­пуб­ли­ке су­ще­ст­во­ва­ла сис­те­ма из двух кня­зей-на­ём­ни­ков, при­чём вто­рые кня­зья по­лу­ча­ли обыч­но по­ло­ви­ну Ко­по­рья, или Яму (ны­не Кин­ги­сепп), а в отд. слу­ча­ях – иные при­го­ро­ды в зап. по­ру­бе­жье. В этой ро­ли не­ред­ко ока­зы­ва­лись бе­ло­зер­ские (воз­мож­но, ещё с нач. 14 в.), смо­лен­ские, а в 1440–70-х гг. – суз­даль­ские Рю­ри­ко­ви­чи, ко­то­рые вое­ва­ли вме­сте с нов­го­род­ца­ми про­тив моск. войск (1456, 1471, 1478). В Пско­ве кня­зья-на­ём­ни­ки из­вест­ны с по­след­них де­ся­ти­ле­тий 14 в. (гл. обр. Ге­ди­ми­но­ви­чи, ча­стью – смо­лен­ские Рю­ри­ко­ви­чи), с нач. 15 в. эту функ­цию вы­пол­ня­ли, как пра­ви­ло, пред­ста­ви­те­ли рос­тов­ских и суз­даль­ских Рю­ри­ко­ви­чей, кня­зей Обо­лен­ских и др., по­став­лен­ные по ре­ко­мен­да­ции или с со­гла­сия вел. кня­зей мо­с­ков­ских. По про­це­ду­ре по­ря­док вы­бо­ра и ут­вер­жде­ния псков­ских кня­зей был бли­зок к нов­го­род­ско­му.