ГРЕХ

ГРЕХ, на­ру­ше­ние за­ко­на Божь­е­го (1 Ин. 3:4), за­тем­не­ние об­раза Божь­е­го в че­ло­ве­ке, доб­ро­воль­ное и соз­на­тель­ное или при­ну­ж­дён­ное и бес­соз­на­тель­ное от­сту­п­ле­ние от во­ли Божь­ей, вы­ра­жен­ной в Его за­по­ве­дях, от норм бы­тия твар­но­го ми­ра, ус­та­нов­лен­ных Бо­гом; ас­со­ции­ру­ет­ся со злом, вы­ра­же­ни­ем ко­то­ро­го яв­ля­ет­ся, и по­это­му час­то об­су­ж­да­ет­ся как про­бле­ма зла.

В Вет­хом За­ве­те Г. обо­зна­ча­ет­ся ка­те­го­рия­ми «про­ма­ха, со­вер­ше­ния ошиб­ки» (евр. חטא), «со­про­тив­ле­ния, бун­та» (פשׂע), «пре­сту­п­ле­ния, зло­дея­ния» (עון). Вет­хо­за­вет­ная ис­то­рия по­сто­ян­но на­по­ми­на­ет о Г.: о его по­яв­ле­нии, при­ро­де, про­яв­ле­ни­ях, по­след­ст­ви­ях, о «на­ка­за­ни­ях» за Г., о борь­бе с Г. Те­ма Г. по­яв­ля­ет­ся уже в на­ча­ле Биб­лии (Быт. 3), при из­ло­же­нии об­стоя­тельств пер­во­го со­вер­шён­но­го че­ло­ве­ком на зем­ле ос­лу­ша­ния Божь­ей во­ли (см. Грех пер­во­род­ный) и опи­са­нии его по­след­ст­вий. Ре­зуль­та­том это­го ос­лу­ша­ния ста­ло на­ру­ше­ние един­ст­ва не толь­ко ме­ж­ду Бо­гом и че­ло­ве­ком, но и ме­ж­ду са­ми­ми людь­ми (Быт. 3:8, 12; 4:8–9). В пе­ре­жи­ва­нии это­го на­ру­ше­ния, а так­же в упо­ва­нии на ос­во­бо­ж­де­ние от Г. как вос­ста­нов­ле­ние ут­ра­чен­но­го един­ст­ва ме­ж­ду Бо­гом и че­ло­ве­ком про­хо­дит вся вет­хо­за­вет­ная ис­то­рия.

В Но­вом За­ве­те Г. обо­зна­ча­ет­ся ка­те­го­рия­ми «про­ма­ха, пре­сту­п­ле­ния» (греч. ἁμαρτία ), «па­де­ния» (παράπτωμα ), «про­ступ­ка» (παράβασις). Но­во­за­вет­ная ис­то­рия от­кры­ва­ет­ся при­ше­ст­ви­ем в мир пред­ска­зан­но­го вет­хо­за­вет­ны­ми про­ро­ка­ми Спа­си­те­ля, име­нуе­мо­го в т. ч. «Агн­цем Бо­жи­им», «Ко­то­рый бе­рёт на Се­бя грех ми­ра» (Ин. 1:29), при­но­ся се­бя в Жерт­ву за че­ло­ве­че­ский род. Вме­сте с тем уже в еван­гель­ском по­ве­ст­во­ва­нии Са­мим Хри­стом фор­му­ли­ру­ет­ся суть не­раз­ре­ши­мо­го, не­про­щае­мо­го Г.: «…вся­кий грех и ху­ла про­стят­ся че­ло­ве­кам, а ху­ла на Ду­ха не про­стит­ся че­ло­ве­кам; ес­ли кто ска­жет сло­во на Сы­на Че­ло­вече­ско­го, про­стит­ся ему; ес­ли же кто ска­жет на Ду­ха Свя­то­го, не про­стит­ся ему ни в сем ве­ке, ни в бу­ду­щем» (Мф. 12:31–32). По мне­нию мн. тол­ко­ва­те­лей, ху­ла на Св. Ду­ха – это сво­бод­ное, соз­на­тель­ное, упор­ное про­тив­ле­ние греш­ни­ка Бо­гу, ис­клю­чаю­щее вся­кую воз­мож­ность по­кая­ния. У ап. Пав­ла про­бле­ма Г. ре­ша­ет­ся в кон­тек­сте на­ме­чаемо­го им про­ти­во­пос­тав­ле­ния пер­во­го Ада­ма и «но­во­го Ада­ма» – Хри­ста, в кон­тек­сте те­зы – ан­ти­те­зы «Ибо как не­по­слу­ша­ни­ем од­но­го че­ло­ве­ка сде­ла­лись мно­гие греш­ны­ми, так и по­слу­ша­ни­ем од­но­го сде­ла­ют­ся пра­вед­ны­ми мно­гие» (Рим. 5:19; ср. так­же: Рим. 5:21). Ап. Ио­анн так­же раз­де­ля­ет все гре­хи на 2 ка­те­го­рии: «грех к смер­ти» и «грех не к смер­ти» (1 Ин. 5:16), про­дол­жая т. о. еван­гель­ское раз­гра­ни­че­ние.

В кон. 4 в. в рам­ках пре­им. вост. ас­ке­тич. тра­ди­ции фор­ми­ру­ет­ся схе­ма 8 осн. Г., раз­де­лён­ных на «плот­ские» (чре­во­уго­дие, или сла­сто­лю­бие, и блуд) и «ду­шев­ные» (среб­ро­лю­бие, гнев, пе­чаль, уны­ние, тще­сла­вие, гор­дость). В це­лом по­доб­ное де­ле­ние при­зна­ёт­ся ус­лов­ным, т. к. у че­ло­ве­ка, су­ще­ст­ва сво­бод­но­го и соз­на­тель­но­го, не бы­ва­ет Г. толь­ко пло­ти или толь­ко ду­ши. На­про­тив, не­об­хо­ди­мо осоз­на­ние мер­зо­сти вся­ко­го гре­ха.

К оп­ре­де­ле­нию су­ти Г. и к прин­ци­пам про­ти­во­стоя­ния ему об­ра­ща­лись мн. от­цы Церк­ви. Уже «Пас­тырь» Гер­мы (до сер. 2 в. н. э.), пред­вос­хи­щая свя­то­оте­че­скую мысль, стре­мит­ся про­ник­нуть в «пси­хо­ло­гию» по­кая­ния, под­чёр­ки­вая, что его ито­гом ста­но­вит­ся не столь­ко про­ще­ние Г., сколь­ко из­ме­не­ние об­раза жиз­ни, пре­пят­ст­во­ва­ние «час­то­му со­гре­ше­нию». Для Иг­на­тия Ан­ти­охий­ско­го про­ти­во­стоя­ние Г. – за­да­ча не толь­ко ду­хов­ная, но и ди­дак­ти­че­ская, спо­соб­ст­вую­щая об­ра­ще­нию языч­ни­ков к Хри­сту. Для Кли­мен­та Алек­сан­д­рий­ско­го Г. – де­ст­рук­тив­ное, про­ти­во­ре­ча­щее здра­во­му ра­зу­му и че­ло­ве­че­ской при­ро­де. Про­ти­во­сто­ять ему воз­мож­но, пре­ж­де все­го бо­рясь с при­выч­кой к час­то­му со­гре­ше­нию и лёг­ко­му по­кая­нию. Для Кли­мен­та Алек­сан­д­рий­ско­го ха­рак­тер­но так­же вве­де­ние в опи­са­ние «не­воль­но­го» Г. суб­стан­ци­аль­ных и пе­ни­тен­ци­аль­ных ка­те­го­рий, за­им­ст­во­ван­ных из вет­хо­за­вет­ных за­ко­нов, свя­зан­ных с обыч­ным пра­вом. Для Ори­ге­на Г. – ка­те­го­рия пре­им. эти­че­ская, опи­сы­вае­мая как «от­сту­п­ле­ние от до­б­ра» и как от­сут­ст­вие тру­да на бла­го со­хра­не­ния до­б­ра. Для Афа­на­сия Ве­ли­ко­го про­ти­во­стоя­ние Г. име­ет те­лео­ло­гич. зна­че­ние – это про­ти­во­стоя­ние не­об­хо­ди­мо для дос­ти­же­ния и реа­ли­за­ции выс­шей це­ли че­ло­ве­че­ско­го су­ще­ст­во­ва­ния, со­зер­ца­ния в се­бе об­раза Божь­е­го. Ва­си­лий Ве­ли­кий, Гри­го­рий Бо­го­слов, Гри­го­рий Нис­ский, Ио­анн Зла­то­уст так­же под­чёр­ки­ва­ли ги­бель­ность Г. для че­ло­ве­че­ской при­ро­ды, оп­ре­де­ляя его как ук­ло­не­ние от до­б­ра, про­ти­во­ре­чие ра­зу­му, тяг­чай­шее на­ка­за­ние (Ио­анн Зла­то­уст). Для Ав­гу­сти­на про­бле­ма Г. – это соб­ст­вен­но про­бле­ма взаи­мо­от­но­ше­ний ме­ж­ду Бо­гом и че­ло­ве­ком. Со­глас­но Фео­фа­ну За­твор­ни­ку, Г. мо­жет пред­став­лять со­бой: 1) гре­хов­ное дей­ст­вие; 2) страсть; 3) со­стоя­ние ду­ши, внут­рен­нее рас­по­ло­же­ние.

Хри­стиа­ни­ну Г. про­ща­ют­ся в та­ин­ст­ве кре­ще­ния (см. Та­ин­ст­ва). Од­на­ко ка­ж­дый хри­стиа­нин до­пус­ка­ет Г. и по­сле кре­ще­ния, и они от­пус­ка­ют­ся ему в та­ин­ст­ве по­кая­ния, или ис­по­ве­ди, на­зы­вае­мой так­же от­ца­ми Церк­ви вто­рым кре­ще­ни­ем. Пра­вом объ­яв­лять о про­ще­нии Г. от име­ни Бо­га на­де­лён свя­щен­ник, по сло­вам Хри­ста: «…что вы свя­же­те на зем­ле, то бу­дет свя­за­но на не­бе; и что раз­ре­ши­те на зем­ле, то бу­дет раз­ре­ше­но на не­бе» (Мф. 18:18).

Иудей­ское и осо­бен­но хри­сти­ан­ское по­ни­ма­ние Г. ока­за­ло боль­шое воз­дей­ст­вие на бо­го­сло­вие др. ре­лиг. уче­ний, а так­же на ев­роп. этич. и фи­лос. мысль.